Что мешает украинскому православию объединиться? [ Редагувати ]

Православная церковь идеальным вариантом взаимоотношений между светской и церковной властью называет "симфонию", проще говоря - согласие, которое может возникнуть в результате осознания теми и другими руководителями своих задач в соответствии с евангельскими принципами, после чего каждый будет выполнять свои функции помогая друг другу. Символ такой идиллии - двуглавый орел на гербе Византийской империи, позже унаследованный российским государством, был призван указать на то, что никакие цезарепапизмы или папоцезаризмы тут не приветствуются.

Исторически, конечно же, редко удавалось воплотить этот идеал в жизнь. Но история знает и довольно неутешительные для церкви и государства результаты симфонии. В ХVII веке российский царь Алексей Михайлович (Тишайший), который известен у нас прежде всего как тот, с кем то ли "воссоединялся", то ли "заключал военный союз" Богдан Хмельницкий, согласился с Патриархом Никоном, что церковные обряды нужно срочно реформировать. Мы не говорим, что эти два человека были согласны во всем, но именно в этом предприятии они было заодно.

И дело ими задумано было благое - давно богослужение на Руси немного отличалось от принятого во всем православном мире, а главным образом в Греции. Но вот методы избраны были немного не те: никто не видел потребности в разъяснительной и подготовительной работе с населением. Результат этого и по сей день тревожит Патриарха Алексия II, который не устает призывать старообрядцев "вернуться в лоно матери-церкви". Раскол общества в условиях внедрения неподготовленных реформ оказался в то время неминуем.

Январская какофония

24 января 2007 года епископат УПЦ на своем собрании рассмотрел обращение к нему президента Украины с очередным призывом сесть за стол переговоров относительно перспектив урегулирования трагической для страны ситуации раскола в украинском обществе (очень больная для Ющенко тема), который прошелся не только в политической сфере, но и разделил, так сказать, души украинского народа.

Президент в этой затее, мягко говоря, успеха не возымел. Ответом архиереев была, по большому счету, солидная оплеуха. Иначе со стороны и не воспринимается решение епископата УПЦ начать подготовку деятельности специальной комиссии, которая бы занималась приемом покаянных грамот от раскольников. Конструктивной такую позицию иерархов назвать крайне тяжело. Помимо того, что она еще раз подтвердила серьезную потерю украинским президентом авторитета  среди своего народа, она стала свидетельством неизменности генерального курса УПЦ в отношении попыток наладить диалог с теми, кого эта церковь называет раскольниками - ни шагу вперед.

В сентябре 2006 года в словах митрополита Владимира уже чувствовалось нарастающее раздражение, вызываемое призывами президента: "Нас постоянно пытаются "соединить" с отлученным от Церкви Михаилом Денисенко, хотя с ним не только наша, любая Православная церковь даже переговоров вести не может".

Симфония власти крупнейшей религиозной конфессии Украины и главы государства, очевидно, в данной ситуации не дает и намека на свое существование.

Провокатор

Вполне очевидно, что Ющенко не удается играть роль объединителя украинского православия. Главную роль в фиаско президента на религиозном поприще играет, судя по всему, неумение занять верную тактическую позицию. Как невозможно, оставаясь "оранжевым" стать своим для Донбасса, нельзя сплошь и рядом показывая свою благосклонность к патриарху Филарету и его позиции, завоевать доверие клириков и мирян конфессии, которая уже почти два десятка лет ведет часто в буквальном смысле слова боевые действия против "анафематствованного Михаила Денисенко".

Тандем Ющенко и патриарха Филарета, который фигурирует сейчас на телевидении во время практически всех памятных акций, свидетельствует о том, что симфония между властями церковными и президентом развивается в довольно четко выраженном направлении. Несомненно, заигрывания Ющенко с Филаретом представителями УПЦ воспринимаются не иначе как прозрачный намек на то, что "конструктивный диалог между церквями" будет направляться  на объединение всех православных Украины под патриаршим посохом Филарета. О том, что последний желает вести переговоры с риском потери своего патриаршества говорить не приходится. В своем интервью "Экономическим известиям" 4 декабря 2006 года он утверждал: "Для начала диалога мы должны отдать УПЦ МП все наши храмы, а патриарх должен отойти от руководства Церковью. О чем говорят эти условия? О нежелании вести с нами диалог". Судя по всему, отдать все церковные постройки для Филарета так же невозможно, как и отказаться от сана. В таком случае в головах иерархов УПЦ уместен вывод о том, что коль скоро Филарет подобный диалог наладил с президентом, момент сохранения патриаршества за ним был обсужден в его пользу.

И еще один очень важный момент. Из многих высказываний митрополита Владимира становится очевидным, что для президента слова "поместная церковь" означают полную независимость, в то время, как Владимир настаивает на понимании под "поместностью" лишь географического расположения церквей. Уже традиционно резко митрополит высказался на этот счет после встречи архиереев УПЦ с Виктором Ющенко 23 декабря 2006 года: "Кто ратует за поместность, тот чаще всего не понимает смысла и значения этого слова. Поместная Церковь в Украине есть, и это наша Церковь, которая ведет свое начало от времен святого равноапостольного князя Владимира" . Очевидно, точку зрения на этот вопрос президент также позаимствовал у патриарха Филарета.

Таким образом, вместо независимой позиции арбитра в споре между церквями Ющенко удалось занять место провокатора, усилив до предела перспективу угрозы для верующих УПЦ оказаться в подчинении у Филарета.

Кто готов ответить на выпад?

Еще одна историческая аналогия, на этот раз совсем уже близкая к настоящему времени, - это громкая история с так называемым "харьковским сепаратизмом". Несомненно, у покойного ныне Евгения Кушнарева и компании шансов создать пророссийскую Южно-Восточную Украинскую автономную республику (в народе использовалась украинская аббревиатура ПИСУАР) было не так уж и много. Скорее всего, эти люди запасались дополнительными аргументами для устрашения оранжевой команды и демонстрации своей громадной поддержки среди солидной части населения страны.

Но если эта идея граничила с утопией в силу того, что её реализация - крайне сложный и неприятный процесс как для Украины, так и для России, то угрозы части архиереев УПЦ создать не просто автономную структуру, а всецело слиться с РПЦ, если они вдруг увидят опасность отделения от неё, выглядят совсем уж не фантастическими. 

Вроде бы, несколько удивительно, но тем не менее одними из главных противников создания полностью отделенной от РПЦ украинской церкви являются многие епископы с Западной Украины. Среди них Львовский владыка Августин и епископ Хустский Ипполит.

Очень показателен пример архиепископа Тульчинского Ионафана, человека, который известен своей любовью ко всему украинскому, который  перевел множество церковных песнопений и даже литургию на украинский язык. Тем не менее, он уже неоднократно делал заявления, в которых предостерегал Ющенко, что в случае "давления на нашу совесть государственной власти с целью создания некой новой безблагодатной самочинной структуры - "единой национальной поместной православной церкви", мы будем вынуждены, ради спасения своей души, просить Его Святейшество Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия Второго, принять нас в свою непосредственную юрисдикцию".

Главным же рупором и выразителем антиафтокефалистских настроений в среде руководства УПЦ следует, вероятно, считать одесского   владыку Агафангела, который умеет высказаться не хуже Ионафана: "УПЦ является силой, препятствующей превращению Украины в антироссийское государство. Одесская Митрополия - неотъемлемая часть святой, великой, благодатной Русской Православной Церкви, единая частица Святой Руси".

Пофантазируем, припоминая прошлое

Что было бы, если бы вдруг партия желающих начать диалог с президентом относительно создания независимой от Москвы Церкви набрала сейчас в УПЦ больший вес, нежели их оппоненты?

Это, между прочим, тоже далеко не утопический вариант развития событий. Широко известно обращение архиепископа Черкасского Софрония к епископату УПЦ, написанное весной 2005 года, в котором тот призывает, в конце концов, начать организацию автокефальной церкви, поскольку, по его мнению, только в этом случае мы можем отбить у "раскольников" все аргументы о национальном характере их церкви.  

Чрезвычайно популярными сейчас становятся высказывания священника УПЦ Петра Зуева, директора Центра Богословских Студий. Во время своей веб-конференции на сайте Религиозно-информационной службы Украины он высказал мнение, что поместная Церковь Украине нужна, и, судя по всему, в это понятие он вкладывает изрядный привкус независимости: "Лично я чувствую потребность создания Поместной Церкви. С моей точки зрения, это отвечает новым историческим условиям, в которых оказалась сегодня православная община Украины". В то же время, отец Петр предостерегает общество от желания идти в этом направлении исключительно из чувства "национального эгоизма".

Вполне несложно представить себе, что вдруг Синод захочет пойти на сближение с президентом, ситуация с "харьковским сепаратизмом" может повториться. Только на этот раз вместо Кушнарева всех епископов, верных идее единства с РПЦ, созовет Агафангел, и не в Северодонецке, а в Одессе. И шансов у этого совета архиереев добиться объединения с РПЦ будет куда больше, чем у сепаратистов - создать ПИСУАР.

Во-первых, это технически сделать гораздо проще: Московский патриарх и так номинально является главой УПЦ, что ж тут такого, если некоторые её архиереи выразят желания стать еще ближе к Патриарху? Кажется, мало сомнений может возникать относительно того, захочет ли Алексий Второй ответить взаимностью верным епископам.

Во-вторых, слишком мало надежды на то, что общественное мнение в Украине со времен Помаранчевой революции сильно изменилось. Сомневаться в том, что гипотетический Одесский съезд будет иметь серьезную поддержку у духовенства и прихожан, тоже не приходиться. Особенно в этом случае следует учитывать факторы немалого традиционного консерватизма в церкви, а также огромного разочарования тех, кто столько лет был уверен в том, что раскол (в конкретной форме это был раскол с Москвой) - это величайшее зло.

Антиутопия или будущее туманно

Боюсь, ни один человек не сможет спрогнозировать, каким образом будут разворачиваться события. Церковный организм в моменты потрясений зачастую выдает такие симптомы и способен на такие повороты, что только диву даешься.

Никто не сможет сказать, сколько конфессий мы получим в результате простого решения Синода УПЦ взять курс на автокефалию. Романтики, вроде президента Ющенко, скажут: Единую Соборную УПЦ. А где гарантия, что у нас не начнут появляться новые патриархи, митрополиты "всея Руси-Украины", для которых период церковной неразберихи всегда был самым благодатным временем? Нет никаких оснований всецело полагать, что даже те епископы УПЦ, которые стремятся к автокефалии, будут согласны принять её, если новую церковь принципиально захочет возглавить Филарет.

А вот в случае, если некоторые епископы УПЦ добьются от патриарха Алексия принятия их в свое непосредственное подчинение, мы будем иметь мощную Русскую Православную Церковь на территории Украины, порядок в которой Москве, скорее всего, удастся навести быстро. И в каком состоянии будут различные "автокефальные" УПЦ, и сколько их будет, остается только гадать.

Исходя из этого, становится немного понятной на первый взгляд инертная и пассивная (а часто довольно агрессивная) позиция митрополита Владимира, которую он занял по отношению к стремлениям президента. Тот статус-кво, который мы имеем на данный момент, несомненно, во многом трагичен, но перспектива новых волнений в православном мире Украины, возможно, обещает быть не менее печальной. Сейчас мы имеем хоть какое-то равновесие разнонаправленных сил в УПЦ, нарушать которое очень небезопасно.

Судя по всему, Ющенко готов взять на себя дестабилизирующие функции, но Владимир всячески избегает "симфонизировать" с ним в этой ситуации. И кто знает, так уж плоха его старческая нерешительность в подобных делах?

Филарет - человек и ледокол

Чрезвычайно популярная в свое время книга Виктора Суворова "Ледокол", в которой автор пытается обосновать свой тезис о том, что Сталин, преследуя свои цели, сам, так сказать, выращивал Гитлера, всячески способствуя его возвышению, почему-то сразу приходит на ум, когда пытаешься всмотреться в нынешнюю ситуацию с украинским православием.

Очевидно, что нет никаких оснований считать, что Патриарх Филарет сознательно выполняет политический заказ из Москвы, но действует он, как ни парадоксально это может прозвучать, в чрезвычайно выгодном для РПЦ направлении.

Давайте на минуту попробуем принять один из главных тезисов Патриарха Филарета о том, что Московский патриархат часто играет роль геополитического рычага Кремля, которым последний стремится манипулировать не только на территории Российской федерации, но и, в частности, в Украине.

Филарет же всячески позиционирует себя как человека, который стремится вырвать украинское православие из кабалы северного соседа, и создание УПЦ КП было как раз, одним из шагов на пути к этой благородной цели.

А теперь вернемся в то время, когда не было в Украине раскола церквей, а была лишь одна православная церковь, которой после развала Советского Союза, по утверждениям многих церковных деятелей и даже Алексия Второго Москва готовилась выдать автокефалию.

Поверим Филарету еще раз в том, что Москве очень уж не хотелось идти на этот шаг, и поставим вопрос: как в такой ситуации следовало бы поступить Патриарху Алексию, если бы он действовал исходя из интересов имперского Кремля?

Рискнем предположить, что, имея перед собой неоднородную украинскую православную общину, следовало бы её четко разграничить и именно так, чтобы смело можно было бы сказать: та её часть, которая стремится к независимости, делает что-то неправильное. А в нашем случае - раскол.

Ведь в чем можно было обвинить людей внутри единого церковного организма, если бы они выражали свое желание иметь независимую церковь в независимом государстве? Чрезвычайно выгодно таких людей вывести за рамки структуры и повесить негативный ярлык. Тем более, такой страшный, как раскольничий.

Это будет иметь влияние и на такую часть общества, которая традиционно называется "болотом", - людей не могущих определится, какую сторону принять, но которых легко подтолкнуть (или же  оттолкнуть) к выбору неким удачным ходом.

И поставив себя в ситуацию человека из "болота", для которого УПЦ и УПЦ КП - понятия вполне неразличимые, но в обществе нагнетается представление о Киевском патриархате, как о раскольничьей организации, легко представить себе в чью пользу такой человек сделает свой выбор.

Та страшная Москва, которую описывает Патриарх Филарет, получила от него прекрасный подарок - теперь у неё есть пугало, которое можно еще продолжительное время использовать. Как для отпугивания верующих от пути к автокефалии, так и для аргументов в пользу того, что давать независимость УПЦ (МП) не время - ведь существуют более серьезные и актуальные проблемы. В  частности - "уврачевания" тяжкой раны раскола.

Опять же, идя в след за логикой Патриарха Филарета, мы может сделать вывод от том, что имперский Кремль может быть вполне доволен тем, как до сих пор развиваются события внутри украинского православия.
  
Две перспективы Петра Зуева

Уже упоминаемый нами священник Петр Зуев, в своей недавней публикации в "Зеркале недели" пишет: "Если бы все православные общины Украины объединились под омофором одного Первоиерарха, то эта Церковь была бы наиболее многочисленной Поместной Церковью в мире (около 15 тысяч приходов). Увы, чтобы подобное объединение состоялось, необходимо совпадение нескольких факторов: единомыслие православного епископата по вопросу поместности, получение нового канонического статуса Украинской Церковью и признание его мировым Православием, наконец, достойная кандидатура на пост Первоиерарха объединенной Церкви".

Зададим себе вопрос: если сейчас столь очевидный симптомом времени в православном мире, хоть как это ни скрывается, есть позиционное противостояние двух мощных центров - Константинополя и Москвы - нужен ли этим крупным игрокам еще один, потенциально не менее масштабный. А ведь именно Украинская православная церковь могла бы стать чрезвычайно влиятельным участником событий в православном мире. И нет никаких оснований предполагать, что вселенское православие чем-то рисковало бы в этом случае.

Еще раз процитируем о. Петра: "У идеи поместности среди епископата УПЦ есть сторонники. Мы имеем дело с исторически неизбежным процессом. Рано или поздно Украинская Церковь обретет статус Поместной и объединится. Или... или православие рискует быть вытесненным на маргинес современной жизни Украины".

Сейчас же, имеем то, что имеем: довольно неясную ситуацию, отсутствие сколько-либо конструктивного диалога между деноминациями, и лишь отдельные голоса, призывающие что-то менять.