Украинская девочка вдруг стала называть себя грузинкой и рассказывать знакомым о бабушке и дедушке с Кавказа [ Редагувати ]
Тайну своего рождения уже 28-летняя Надежда Глотова узнала, когда встретилась на передаче "Ключевой момент" телеканала "Интер" с родной матерью.
Училась Надя неплохо, но преподавателей настораживала одна необычная особенность девочки. Родившись в донбасской глубинке, воспитываясь у родителей явно славянского происхождения, Надя называла себя... грузинкой. А однажды даже тетрадь подписала: "Тетрадь по геометрии ученицы 7-Г класса Медеи Давиташвили". Не находя объяснений фантазиям дочери, родители отвели ее к психиатру.
"Мне не дали адреса матери: вдруг я замыслила ее убить?" Третьеклассница Надя. Любящие родители. Добрые учителя. И вдруг...
- Был солнечный майский день, - вспоминает уже 28-летняя Надежда. - Закончилась очередная переменка, мы усаживались за парты. Наташа, моя подруга, сидела сзади. Вдруг она меня окликнула: "Надя, а ты знаешь, что твоя мама тебе не родная?" Я не могу передать, что почувствовала! Сначала взяла себя в руки и говорю: "Это неправда. Мои родители меня очень любят". А потом не выдержала, легла на парту и заплакала.
Надя боялась огорчить мать расспросами, однако и скрыть свое настроение не смогла.
- Помню, я учила стихотворение, а оно никак не укладывалось в голове, - говорит Надя. - Мама удивилась: "Что с тобой? Ведь ты всегда так легко учишь". Я боялась: вдруг скажу, а она обидится? Однако в конце концов расплакалась и все рассказала. Мама меня успокоила: дескать, это все выдумки, и ты родная дочка. Но на следующий день пошла со мной в школу, и я услыхала, как она сказала Наташе: "А если бы тебя бросили, хорошо бы тебе было?" Я все поняла, но виду не подала.
Жизнь потекла дальше, и, может быть, девочка все забыла бы, если бы не случай. Шел дождь, Надя сидела дома и занималась, пока мама не сказала: "Да что ты все зубришь? Отдохни. Посмотри что-нибудь по телевизору..." Надя включила телевизор, а там фильм.
- Это был фильм о грузинском революционере Дата Туташхия. Сюжет картины я не запомнила, - продолжает Надежда Глотова. - А вот песни грузинские... Мне показалось, я их слышала раньше. С тех пор стала прислушиваться и присматриваться ко всему кавказскому. Потом разгорелась грузино-абхазская война, и в нашем поселке появились беженцы с Кавказа. Я подружилась с девочкой из поселившейся по соседству семьи. Ее звали Нана. У нее было два маленьких братика, и я помогала за ними присматривать.
Надя с легкостью запоминала грузинские слова, а через год свободно заговорила по-грузински. Потом стала рассказывать знакомым про бабушку в Грузии, про деда, у которого есть овцы, про дом над Курой. Родители, узнав об этом, стали нервничать. А однажды...
- Однажды мама сказала, что мы едем отдыхать на Кавказ: "Может быть, посмотришь и оставишь свои фантазии", - вспоминает Надя. - Но вышло все наоборот. Море, горы, удивительные цветы... Язык, который мне казался почему-то родным... Я прямо умирала от мысли, что нужно будет уезжать. А мама сердилась: "И дался тебе этот Кавказ!" Наши отношения стали портиться.
Надя понимала маму: кому такое понравится? Кормишь, поишь ребенка, а он себе грузинских бабушек и дедушек придумывает. Но девочка ничего не могла с собой поделать. Однажды она дала маме журнал со статьей о приемных детях. В ней писали: нужно хорошо подумать, прежде чем усыновить в семью ребенка другой национальности или расы, ведь у него могут проявиться черты характера и привычки настоящих родителей - это приведет к конфликтам в семье. У высокой, стройной Нади разрез глаз, черты лица, волосы, оттеняющие белизну тонкой кожи, выдают сейчас восточную кровь. А ведь будущие приемные родители увидели перед собой несмышленыша, лишившегося самого родного на свете - мамы, его хотели обогреть, накормить, а главное - его хотели любить! Ведь своих детей у этой пары не было, хотя они прожили вместе уже много лет. И они любили чужое дитя. Но жизнь ломала взрослых по-своему, а подраставшую девочку - по-своему. У Нади появились "грузинские фантазии". И дело зашло так далеко, что однажды она даже тетрадь подписала вымышленным именем "Медея Давиташвили"...
Откуда взялось имя? Оказывается, Медея созвучно с тем, как переводится на грузинский Надежда. А Давиташвили - от Давыдкиной - такую фамилию, как объяснила в конце концов Наде мать, носила родившая ее в городе Славяносербске 16-летняя девушка Люба. Родила, дескать, дитя и сбежала из больницы через окно, не желая письменно отказываться от ребенка. Лишь много позже отказ подписала - и это сделало возможным удочерение малышки.
- Кончилось тем, - говорит Надя, - что меня повели к психиатру. Пришлось пережить такое, что никому не расскажешь. Но ни таблетки, ни инъекции не заставили меня забыть Грузию. А найти родную мать захотелось еще сильнее.
Любовь Давыдкина, как узнала Надя, живет в Славяносербске и работает в профилактории местной шахты. Девушка ринулась было туда, но...
- Мне не дали адреса матери, - продолжает Надежда. - "Откуда мы знаем, зачем ты ее ищешь? Вдруг замыслила убить..." Я тогда села под каким-то деревом и заплакала. Зачем же мне ее убивать? Даже осуждать ее я не имею права, потому что не знаю, почему она так поступила. Я только посмотреть на нее хочу!
Надя вышла замуж, родила двоих детей, но мысли о своей матери не покидали ее. И несколько месяцев назад решилась обратиться на телеканал "Интер" в программу "Ключевой момент": через нее люди так часто находят друг друга.
"Сказали: ребенок не выжил, и могу ни о чем не волноваться"
Любовь Анатольевну отыскали в России.
- Вы догадались, кто может назначить вам встречу?
- Да.
- Испугались?
- Вы знаете, иногда слышишь чью-то историю и думаешь: со мной такого не может быть. Но когда я смотрела "Жди меня", то было такое чувство, что меня саму ищут. Когда же позвонили из "Ключевого момента", я сразу все поняла.
Неправдой, однако, оказалось то, что мать родила Надю шестнадцатилетней. У 22-летней Любы были муж и сынишка. Но женщину буквально преследовал парень, которого боялись все в округе. Где ни встретит Любу: "Все равно будешь моей!" Она - светловолосая, светлоглазая, он же - смуглолицый, похоже, кавказец. И в один жуткий день...
- Мы жили в коммуналке, - вспоминает Любовь Анатольевна. - Соседом был гадкий такой мужичонка по фамилии Шваль. Смотрел на меня каким-то масляным взглядом. Если убираю в кухне - он тут как тут, а если занавески вешаю или потолок белю, то встанет и стоит. Я старалась соседа не замечать, и это его злило. Шваль-то и впустил в квартиру того парня, когда дома не было ни мужа, ни сына - малыша забрала моя мама. Парень ворвался в комнату, набросился на меня. Огромный, грубый... Конечно, я с ним не совладала. Кричала. Но не для того же сосед впустил "гостя", чтобы меня потом спасать. Я только сказала ему потом: шваль ты и есть.
О том, что забеременела, я узнала только через три месяца. Маме ничего не говорила: чем она мне поможет? Еще перепугается: "А что люди скажут?" Ходила еще три месяца, но никто ничего не замечал. Потом одна знакомая сказала: если вызвать роды, когда дитя еще и не дитя вовсе, никто ничего не узнает. Тогда же не показывали фильмов о том, что происходит с ребенком в чреве матери. Что он кричит, если к нему приближается медицинский инструмент. И никаких психологов не было. Рядом только муж, который узнает - убьет. Я попыталась вызвать роды и попала в больницу. Дитя родилось живым! Но потом пришла мама и сказала, что ребенок не выжил, так что могу ни о чем не думать.
Однако шила в мешке не утаишь. Мужу донесли о случившемся. Я была в ужасе: что он со мной сделает? Врачи и сестры советовали не выходить из палаты. Да после больницы куда? Все равно домой. И я решила: пусть будет что будет. Вышла к мужу, а он на меня с ножом!
"Уже за то благодарна родителям, что не жила в детском доме"
Если бы все случилось не на территории больницы, Любе не выжить. Несколько ножевых ранений, одно из которых - в область сердца. Любу подхватили и в хирургию! А когда вышла из больницы, мужа уже посадили - дали 12 лет. После всего случившегося женщина не могла оставаться в родном поселке. Уехала. А через несколько лет встретила в поезде знакомую, которая сказала, что ребенок Любы не умер и воспитывается у чужих людей. Поселок назвала...
- Я поехала в этот поселок, - вспоминает Любовь Анатольевна. - Походила по дворам, поспрашивала, но никто мне ничего толкового не сказал, и я уехала. Потом вышла замуж за человека, у которого двое детей. Решила: вот мое искупление!
Семейная жизнь, однако, не сложилась. Любовь Анатольевна осталась с двумя детьми - сыном от первого брака и дочерью от второго. Знали ли они о существовании своей сестры?
- Нет, - говорит Любовь Анатольевна. - Я им все рассказала, когда мне позвонили из "Ключевого момента".
Рассказала женщина об этом звонке и своему отцу. Тот побледнел: "Хорошо, что мать не дожила". Значит, знал правду? Но Любовь Анатольевна не винит ни его, ни покойную мать. У той были своя логика, свои страхи: 70-е годы, шахтерский поселок, где все друг друга знают...
Когда нужно было ехать на встречу с женщиной, которая была когда-то Любой Давыдкиной, Наде вдруг стало страшно. Во сне к ней пришла какая-то незнакомка, встала на колени: "Прости!" Надя бросилась ее поднимать. Она ее ни в чем не винила! Она только хотела увидеть ее, прижаться к ней. Даже стихи написала: "Пригорни мене, мамо..."
И в решающий момент, испугавшись, что пришедшая на программу Любовь Анатольевна не решится убрать разделяющую их стену, Надя закричала: "Мамочка! Я никогда тебя не считала виноватой!" "Дочка, - побледнела Любовь Анатольевна. - Девочка моя..."
Родная мать Надю признала. А что же приемная? Об этом я не могла не спросить, когда камеры уже не смотрели на героинь.
- Она сказала, что не будет смотреть передачу, - говорит Надя. - Думает: я ее предала. Но это ее настроили. Мне ведь тоже разное говорили. Когда дома возникали ссоры, советовали уйти, ведь я неродная. А когда узнали, что хочу увидеть родную мать, осудили: неблагодарная. Это неправда! Я уже за одно то благодарна своим родителям, что не жила в детском доме. Но если мне хотелось знать, откуда я и почему такая, разве я в этом виновата?
У каждого человека на это будет свой ответ...
Марина Евграшина, "Факты"
